Литературные познания, навыки необходимые для производства текстов и знание иностранных языков повлияли на успешную журналистскую карьеру Алексеева после окончания университета. Ещё в годы учебы он проходил практику в районной газете г. Бокситогорска, а после в областном издании «Волжский комсомолец» в г. Куйбышев. Туда он и направился по распределению, получив диплом в 1956 году. Довольно быстро вырос с должности литературного сотрудника до заведующего отделом комсомольской жизни и члена редколлегии.
В 1958 году со своей первой женой (Е. И. Алексеевой) вернулся в Ленинград и устроился в Ломоносовскую районную газету «Вперед». Спустя недолгое время перешел на работу в популярное в то время издание «Смена» на должность литературного сотрудника. А уже в 1960-х писал на постоянной основе для «Ленинградской правды». Но это был период журналистики, в которой необходимо было культивировать героические нарративы, что постепенно мешало профессионализации Алексеева, пребывавшего в состоянии переосмысления привычных максим:
«Журналистская профессия в те годы была сугубо идеологизированной, надо было воспевать подвиги героев послевоенных пятилеток, а критиковать можно было только комсомольских вожаков, и то – не выше райкома комсомола, а даже низового парторга – ни-ни, на то есть областная партийная газета» [На семи ветрах. Интервью А. Алексеева, данное в переписке с Е. Путиловой-Стумбис. 2014. С. 5].
Тем не менее, именно в период конца 1950-х – начала 1960-х годов произошли события, повлиявшие впоследствии не только на взгляды Алексеева, но и на то, как в рамках социологической дисциплины он концептуализировал понятие «поля». Во-первых, в 1961 году он впервые побывал за границей, в Англии. Это событие оставалось с ним долгие годы и уже во времена «революционного обновления» 1980–1990-х он вернулся к нему, так комментируя то путешествие и тот период своей жизни:
«Случай этого дневника дает уникальную для автора возможность заглянуть в себя тогдашнего. Грустно? Смешно? Страшно? Не отворачивай лица. Смотрись в потускневшее зеркало. Да, это – ты. Это – я. Это – "мы". Старт духовного марафона, дистанция которого /для автора дневника/ была без малого 30 лет. Неопровержимая улика в "досье на самого себя". Нелицеприятный материал к биографии поколения, которое сегодня принято называть "поколением шестидесятых"» [Как мы открывали Англию (дневник советского молодого человека). 1961–1991 // Ф. Л-19. Оп. 4. Ед. хр. 2. Д. 3. Л. 4].
Во-вторых, этот период именовался самим Алексеевым порой «первого хождения в рабочие». Был тогда «уход» из журналистов в рабочие, в начале 1960-х. Сначала – вальцовщик на Ленинградском заводе по обработке цветных металлов, потом – электролизник на Волховском алюминиевом заводе. Это «хождение» в общей сложности длилось три года. Как позднее отмечал сам Алексеев, такое резкое изменение вида деятельности стало истоком эксперимента социолога-рабочего, начавшегося в 1980-м году.
Б. З. Докторов, уже разбирая «Драматическую социологию», подчеркивал особое влияние университетского и журналистского периодов на последующее творчество Алексеева:
«Желание и способность видеть в частном отражение общего (не случайно он цитирует Николая Гумилева: «В каждой луже запах океана, / В каждом камне веянье пустынь») и гражданская позиция проявляются в публицистическом звучании некоторых текстов, содержащих широкие социологические выводы. Это говорит о сохранившемся умении Алексеева, филолога по образованию и журналиста в его досоциологической деятельности, выразительно писать и напоминает об общности социальных проблем, рассматриваемых социологами, журналистами и литераторами» [Докторов Б. З. Скала Алексеева (к юбилею А. Н. Алексеева) // Социологический журнал. №3. 2009. С. 149].